На перекрестках сознания
- Автор темы DRom
- Дата начала
Druid
А что за варианты, если не секрет?
А что за варианты, если не секрет?
На новогодних каникулах планирую плотно засесть за вторую главу. Пока формирую в голове образы.
Дальше тоже будет не все так однозначно. ;)
Дальше тоже будет не все так однозначно. ;)
Честно, не ожидал этого вопроса. Могу сказать одно - будет. Вся вторая глава продумана, написана треть в черновом варианте и пока отложена. Все суета сует и отсутствие нужного настроения отвлекают от написания продолжения. Но, думаю, это временно. Ожидай, все будет. ;)
Могу сказать одно - будет. Вся вторая глава продумана, написана треть в черновом варианте и пока отложена. Все суета сует и отсутствие нужного настроения отвлекают от написания продолжения. Но, думаю, это временно. Ожидай, все будет. ;)
Не прошло и года и вторая глава написана. Смотрим, читаем...
Возможны ошибки и ляпы в тексте, без них никуда. Сильно не пинайте, что нашел, поправил...
Глава 2. Дорога к дому.
Всего лишь вечность на пути бесконечности...
Срез мыслей
Сколько же прошло времени с того момента, когда я начал писать дневник? Час... день... год? Хотя, какое это имеет значение здесь, где время столь же условная единица, не имеющая ровным счетом никакой важности, сколь и все, что есть в этом городе. Дома, улицы, потухшие фонари, глазницы окон - все это живет где-то в своем собственном мире, живет и о чем-то шепчет, думает, рассуждает и... меняется. Я не знаю, что стало причиной изменений, мое нахождение здесь, мои воспоминания или другая неведомая сила посетила город, но он стал оживать. Через старый асфальт то тут то там робко пробиваются зеленые побеги, на нескольких улицах молодая травка уже заняла целые дворы, на старых пожухлых ветках деревьев набухают почки и листья. Даже воздух изменился, в нем уже властвовали разные запахи, везде чувствовались ароматы пробуждающейся природы. От некогда пустого погибшего, мертвого мира, где нет ничего кроме пыли и ветра остается все меньше, и с каждым мгновением это чувствуется все сильнее. Пришла новая сила, и она намерена изменить это место. Хорошо это или нет, я еще не решил для себя. Надеюсь хорошо, надеюсь, мне не придется искать новое пристанище...
В комнате было очень тихо, только чуть слышное дыхание N и легкое шуршание ручки, аккуратно выводящей слова на листе, мешали тишине властвовать в полной мере.
Я спал. Забавно звучит – спать во сне, но это так и было. Сон был легкий, успокаивающий, без сновидений и переживаний. Это было хорошо и приятно. Я даже не могу вспомнить, когда мне удавалось просто так отдохнуть, без мыслей, что нужно куда-то идти, бежать... Ведь Перекрестку не важно твое мнение, он знает как правильно и ведет тебя, а ты должен повиноваться, иначе погибнешь, иначе свернешь не туда, и путь твой станет труднее, мучительнее, дольше.
Кап-кап, кап-кап.
Где-то на краю сознания я услышал звуки капели. В голове сразу же появился образ раннего весеннего утра, когда солнечный свет уже набирает яркость и несет тепло, после долгой и холодной зимы. Лучи мягко падали на крышу, заставляя снег таять и тонкими струйками стремиться вниз, ударяясь о старый железный подоконник.
Кап-кап, кап-кап.
Звук был ритмичный и приятный, поэтому я еще сильнее закутался в одеяло, стремясь сохранить тепло, и снова ушел в сон без сновидений.
- Папа, проснись! Папа! - сквозь пелену я услышал детский голос, - Ну папа...
Я нехотя открыл глаза. Передо мной стоял мальчишка лет пяти, светловолосый, с карими глазами и пухленькими губами. Он был одет в коричневую пижаму, местами немного помятую после долгого сна.
- Хватит спать! Ты обещал меня сводить сегодня в парк на карусели, а уже 10.30, - с легким осуждением и недовольством произнес мальчик.
Я не сразу нашел что ответить. За всю мою долгую историю путешествий в мирах Перекрестка мне еще не доводилось находить родственников или людей, считавших меня связанных с ними родственными узами. И тут сын, мой сын... Стоит передо мной и искренне верит, что я его отец.
- Как тебя зовут? – после некоторой паузы спросил я.
Возможны ошибки и ляпы в тексте, без них никуда. Сильно не пинайте, что нашел, поправил...
Глава 2. Дорога к дому.
Всего лишь вечность на пути бесконечности...
Срез мыслей
Сколько же прошло времени с того момента, когда я начал писать дневник? Час... день... год? Хотя, какое это имеет значение здесь, где время столь же условная единица, не имеющая ровным счетом никакой важности, сколь и все, что есть в этом городе. Дома, улицы, потухшие фонари, глазницы окон - все это живет где-то в своем собственном мире, живет и о чем-то шепчет, думает, рассуждает и... меняется. Я не знаю, что стало причиной изменений, мое нахождение здесь, мои воспоминания или другая неведомая сила посетила город, но он стал оживать. Через старый асфальт то тут то там робко пробиваются зеленые побеги, на нескольких улицах молодая травка уже заняла целые дворы, на старых пожухлых ветках деревьев набухают почки и листья. Даже воздух изменился, в нем уже властвовали разные запахи, везде чувствовались ароматы пробуждающейся природы. От некогда пустого погибшего, мертвого мира, где нет ничего кроме пыли и ветра остается все меньше, и с каждым мгновением это чувствуется все сильнее. Пришла новая сила, и она намерена изменить это место. Хорошо это или нет, я еще не решил для себя. Надеюсь хорошо, надеюсь, мне не придется искать новое пристанище...
В комнате было очень тихо, только чуть слышное дыхание N и легкое шуршание ручки, аккуратно выводящей слова на листе, мешали тишине властвовать в полной мере.
Я спал. Забавно звучит – спать во сне, но это так и было. Сон был легкий, успокаивающий, без сновидений и переживаний. Это было хорошо и приятно. Я даже не могу вспомнить, когда мне удавалось просто так отдохнуть, без мыслей, что нужно куда-то идти, бежать... Ведь Перекрестку не важно твое мнение, он знает как правильно и ведет тебя, а ты должен повиноваться, иначе погибнешь, иначе свернешь не туда, и путь твой станет труднее, мучительнее, дольше.
Кап-кап, кап-кап.
Где-то на краю сознания я услышал звуки капели. В голове сразу же появился образ раннего весеннего утра, когда солнечный свет уже набирает яркость и несет тепло, после долгой и холодной зимы. Лучи мягко падали на крышу, заставляя снег таять и тонкими струйками стремиться вниз, ударяясь о старый железный подоконник.
Кап-кап, кап-кап.
Звук был ритмичный и приятный, поэтому я еще сильнее закутался в одеяло, стремясь сохранить тепло, и снова ушел в сон без сновидений.
- Папа, проснись! Папа! - сквозь пелену я услышал детский голос, - Ну папа...
Я нехотя открыл глаза. Передо мной стоял мальчишка лет пяти, светловолосый, с карими глазами и пухленькими губами. Он был одет в коричневую пижаму, местами немного помятую после долгого сна.
- Хватит спать! Ты обещал меня сводить сегодня в парк на карусели, а уже 10.30, - с легким осуждением и недовольством произнес мальчик.
Я не сразу нашел что ответить. За всю мою долгую историю путешествий в мирах Перекрестка мне еще не доводилось находить родственников или людей, считавших меня связанных с ними родственными узами. И тут сын, мой сын... Стоит передо мной и искренне верит, что я его отец.
- Как тебя зовут? – после некоторой паузы спросил я.
- Саша. Папа, ты опять все забыл?! – немного грустно ответил мальчик, - Мама говорила, что тебе уже лучше и провалы в памяти почти прошли... Надеюсь, ты помнишь о нашем уговоре. Ведь так?
- Уговоре?.. Ах да, мы должны сходить на карусели, - пришлось соврать мне.
- А еще? – не унимался Саша.
- Ну... погулять, - немного растерянно продолжил я.
- Еще ты обещал купить мне мороженое и сахарную вату!
- Ну конечно, мороженное и сахарную вату! Я все помню.
После этих слов Саша повеселел, и с радостным смехом и улюлюканьем убежал одеваться в свою комнату. Я встал, заглянул в шкаф и к своему удивлению обнаружил синие брюки и летнюю рубашку-безрукавку, которые оказались мне как нельзя впору. Одевшись, я вышел в коридор. Дом оказался двухэтажный, на втором этаже находилось две спальни, детская и ванная, на первом - небольшая кухня с гарнитуром и резным столом, просторный зал с диваном и телевизором. Саша уже ждал меня в прихожей, на нем была легкая белая футболка, серые шорты и кроссовки неизвестной мне марки.
- Я готов, - с радостью сказал он.
Не знаю, возможно, я спросони не разглядел его внимательно, но по моим ощущениям Саша словно стал старше, на вид ему было уже лет двенадцать, его взгляд стал более уверенным и сосредоточенным.
- Тогда пойдем, - сказал я, и мы вышли из дома.
Город оказался совсем небольшой, всего несколько параллельных улочек, украшенных лишь аккуратно подстриженными газонами и однотипными двухэтажными домиками с лужайками и невысокими белыми заборами. Людей на улице было не много и большинство из них направлялись в ту же сторону, что и мы – к скверу, окруженному вековыми тополями и елями, а между деревьев виднелись разные закусочные и детские аттракционы.
- А где наша мама? – решил поинтересоваться я.
- Она уехала, ты же знаешь, - посмотрев на меня, ответил Саша.
- Она не сказала когда вернется?
- Через пару дней. Поэтому весь день мы проведем с тобой вместе. Я так соскучился за то время, что ты лежал в больнице, - искренне ответил Саша.
- А что со мной было? Я не очень хорошо помню... – с интересом спросил я.
- Ты попал в аварию, доктор сказал, что ты не выживешь. Мы с мамой очень испугались. А потом ты умер...
Мне стало немного не по себе.
- Да, это называется клирическая смерть...
- Клиническая, - автоматически поправил я.
- Да точно, клиническая. Но доктор спас тебя и теперь ты снова нами, только иногда забываешь, что было раньше.
Узнавать подробности моей смерти я не хотел, поэтому оставшийся путь мы прошли молча.
В сквере было довольно шумно, старые механически карусели всех мастей издавали протяжный и немного противный звук, перемешанный с громким детским визгом и смехом. Кругом сновали возбужденные мамаши с не менее возбужденными чадами, молодые девушки с кавалерами облюбовали скамейки под тенью древнего дуба, на небольшой площадке в центре сквера выступали танцоры в разноцветных костюмах, возбуждая своими кульбитами публику, стоящую вокруг.
- Нам сюда, - сказал Саша и потянул меня за рукав чуть в сторону от главной аллеи. Я заметил, что он опять изменился, теперь это уже был юноша, лет 16, с легким пушком на губах, а плечи увеличились и обросли мускулами. Я старался не обращать внимание на эти трансформации.
- Уговоре?.. Ах да, мы должны сходить на карусели, - пришлось соврать мне.
- А еще? – не унимался Саша.
- Ну... погулять, - немного растерянно продолжил я.
- Еще ты обещал купить мне мороженое и сахарную вату!
- Ну конечно, мороженное и сахарную вату! Я все помню.
После этих слов Саша повеселел, и с радостным смехом и улюлюканьем убежал одеваться в свою комнату. Я встал, заглянул в шкаф и к своему удивлению обнаружил синие брюки и летнюю рубашку-безрукавку, которые оказались мне как нельзя впору. Одевшись, я вышел в коридор. Дом оказался двухэтажный, на втором этаже находилось две спальни, детская и ванная, на первом - небольшая кухня с гарнитуром и резным столом, просторный зал с диваном и телевизором. Саша уже ждал меня в прихожей, на нем была легкая белая футболка, серые шорты и кроссовки неизвестной мне марки.
- Я готов, - с радостью сказал он.
Не знаю, возможно, я спросони не разглядел его внимательно, но по моим ощущениям Саша словно стал старше, на вид ему было уже лет двенадцать, его взгляд стал более уверенным и сосредоточенным.
- Тогда пойдем, - сказал я, и мы вышли из дома.
Город оказался совсем небольшой, всего несколько параллельных улочек, украшенных лишь аккуратно подстриженными газонами и однотипными двухэтажными домиками с лужайками и невысокими белыми заборами. Людей на улице было не много и большинство из них направлялись в ту же сторону, что и мы – к скверу, окруженному вековыми тополями и елями, а между деревьев виднелись разные закусочные и детские аттракционы.
- А где наша мама? – решил поинтересоваться я.
- Она уехала, ты же знаешь, - посмотрев на меня, ответил Саша.
- Она не сказала когда вернется?
- Через пару дней. Поэтому весь день мы проведем с тобой вместе. Я так соскучился за то время, что ты лежал в больнице, - искренне ответил Саша.
- А что со мной было? Я не очень хорошо помню... – с интересом спросил я.
- Ты попал в аварию, доктор сказал, что ты не выживешь. Мы с мамой очень испугались. А потом ты умер...
Мне стало немного не по себе.
- Да, это называется клирическая смерть...
- Клиническая, - автоматически поправил я.
- Да точно, клиническая. Но доктор спас тебя и теперь ты снова нами, только иногда забываешь, что было раньше.
Узнавать подробности моей смерти я не хотел, поэтому оставшийся путь мы прошли молча.
В сквере было довольно шумно, старые механически карусели всех мастей издавали протяжный и немного противный звук, перемешанный с громким детским визгом и смехом. Кругом сновали возбужденные мамаши с не менее возбужденными чадами, молодые девушки с кавалерами облюбовали скамейки под тенью древнего дуба, на небольшой площадке в центре сквера выступали танцоры в разноцветных костюмах, возбуждая своими кульбитами публику, стоящую вокруг.
- Нам сюда, - сказал Саша и потянул меня за рукав чуть в сторону от главной аллеи. Я заметил, что он опять изменился, теперь это уже был юноша, лет 16, с легким пушком на губах, а плечи увеличились и обросли мускулами. Я старался не обращать внимание на эти трансформации.
Через несколько минут дорога привела нас в заброшенную часть парка. Там среди высоченных тополей возвышался не менее громадный металлический остов колеса обозрения. Оно было настолько высоким, что на секунду у меня закружилась голова, когда я представил себя на самой высокой его точке. Оглядевшись вокруг, я решил, что аттракцион закрыт. Металлический каркас был неподвижен и уже давно прибывал не в лучшем состоянии, весь покрытый ржавчиной, а опоры и площадка под колесом была покрыта толстым ковром трав и кустов. Вокруг не было ни души.
- Саша, ты уверен, что нам сюда?
- Да, конечно! А вон и киоск с сахарной ватой, пойдем, - произнес Саша и снова потянул меня за рукав.
Я посмотрел в ту сторону, куда хотел отвести меня Саша. Действительно, там стоял небольшой железный киоск. Это был даже не киоск, а небольшой автомат, на котором красными буквами было написано – «Лучшая сахарная вата на Перекрестке!» Достаточно было кинуть пару монет, и механизм сам наматывал вату на палочку, и уже через несколько секунд на специальном держателе передал ее нам. Саша был очень доволен.
- А теперь пойдем прокатимся на колесе, ага? – улыбаясь, спросил Саша.
- По-моему, оно не работает. Может быть, пойдем на другой аттракцион? - с участием поинтересовался я.
- Нет, оно работает, я точно знаю! Там тоже стоит автомат и просит монету.
Я не стал спорить. Мы подошли к забору, ограждающему колесо, слева я увидел небольшую калитку, а рядом на отдельном металлическом шесте была коробочка с почти стертой надписью – « Для денег». Я закинул монетку, и калитка открылась. Через пару секунд мы услышали рокот запускающегося двигателя, который привел механизм колеса в движение и оно начало медленно вращаться.
- Ура! Я же говорил! Побежали! – выпалил Саша и побежал к одному из грибков с сидениями. Я старался не отставать. Скрип чуть приутих, и уже не так давил на перепонки, но оставался все еще неприятным. «Этот мотор, скорее всего, целую вечность не знал смазки. Как же он еще работает?!» - подумал я, но вслух ничего не стал говорить. Мы сели в пластмассовые кресла, и колесо стало медленно поднимать нас над землей.
Не сказать, что я был большим поклонником аттракционов из-за слабой переносимости укачивания, но колесо обозрения мне всегда нравилось. Сидишь себе спокойно, поднимешься на большую высоту и любуешься пейзажами. Все бы было хорошо, если бы не Саша, он снова повзрослел, теперь ему было около 25, довольно статный парень с правильными чертами лица. На мой взгляд, он пользовался бы большим успехом у девушек. Я еще несколько секунд рассматривал его, пока он не отвлекся от созерцания пейзажей и не повернулся ко мне. В его глазах струился странный свет и какая-то потусторонняя сила.
- Пора поговорить, отец! – очень серьезно сказал он, - Наш путь вместе подходит к концу, а нам еще нужно много чего сказать друг другу.
- О чем ты говоришь? – не понимая, ответил я.
- Я знаю, что тебя уже многие годы с нами нет. Я рисовал тебя в своем воображении так долго, что ты стал живым. Но теперь я уже взрослый и пора что-то менять.
- Что ты хочешь сказать?
- Ты должен уйти, уйти домой, а я должен научиться жить без тебя. Мама говорит, что я просто не могу смириться, просто не могу принять, что тебя больше нет с нами. Эта авария… Я помню, как мы пошли гулять, помню, как мы смеялись, как ты носил меня на своих плечах и говорил, что все будет хорошо… Но теперь этого нет, все оказалось не совсем хорошо, раз ты ушел, - Саша на несколько секунд замолчал, и по его щекам потекли слезы.
- Саша, ты уверен, что нам сюда?
- Да, конечно! А вон и киоск с сахарной ватой, пойдем, - произнес Саша и снова потянул меня за рукав.
Я посмотрел в ту сторону, куда хотел отвести меня Саша. Действительно, там стоял небольшой железный киоск. Это был даже не киоск, а небольшой автомат, на котором красными буквами было написано – «Лучшая сахарная вата на Перекрестке!» Достаточно было кинуть пару монет, и механизм сам наматывал вату на палочку, и уже через несколько секунд на специальном держателе передал ее нам. Саша был очень доволен.
- А теперь пойдем прокатимся на колесе, ага? – улыбаясь, спросил Саша.
- По-моему, оно не работает. Может быть, пойдем на другой аттракцион? - с участием поинтересовался я.
- Нет, оно работает, я точно знаю! Там тоже стоит автомат и просит монету.
Я не стал спорить. Мы подошли к забору, ограждающему колесо, слева я увидел небольшую калитку, а рядом на отдельном металлическом шесте была коробочка с почти стертой надписью – « Для денег». Я закинул монетку, и калитка открылась. Через пару секунд мы услышали рокот запускающегося двигателя, который привел механизм колеса в движение и оно начало медленно вращаться.
- Ура! Я же говорил! Побежали! – выпалил Саша и побежал к одному из грибков с сидениями. Я старался не отставать. Скрип чуть приутих, и уже не так давил на перепонки, но оставался все еще неприятным. «Этот мотор, скорее всего, целую вечность не знал смазки. Как же он еще работает?!» - подумал я, но вслух ничего не стал говорить. Мы сели в пластмассовые кресла, и колесо стало медленно поднимать нас над землей.
Не сказать, что я был большим поклонником аттракционов из-за слабой переносимости укачивания, но колесо обозрения мне всегда нравилось. Сидишь себе спокойно, поднимешься на большую высоту и любуешься пейзажами. Все бы было хорошо, если бы не Саша, он снова повзрослел, теперь ему было около 25, довольно статный парень с правильными чертами лица. На мой взгляд, он пользовался бы большим успехом у девушек. Я еще несколько секунд рассматривал его, пока он не отвлекся от созерцания пейзажей и не повернулся ко мне. В его глазах струился странный свет и какая-то потусторонняя сила.
- Пора поговорить, отец! – очень серьезно сказал он, - Наш путь вместе подходит к концу, а нам еще нужно много чего сказать друг другу.
- О чем ты говоришь? – не понимая, ответил я.
- Я знаю, что тебя уже многие годы с нами нет. Я рисовал тебя в своем воображении так долго, что ты стал живым. Но теперь я уже взрослый и пора что-то менять.
- Что ты хочешь сказать?
- Ты должен уйти, уйти домой, а я должен научиться жить без тебя. Мама говорит, что я просто не могу смириться, просто не могу принять, что тебя больше нет с нами. Эта авария… Я помню, как мы пошли гулять, помню, как мы смеялись, как ты носил меня на своих плечах и говорил, что все будет хорошо… Но теперь этого нет, все оказалось не совсем хорошо, раз ты ушел, - Саша на несколько секунд замолчал, и по его щекам потекли слезы.
- Прости меня, сынок… - это единственное, что я смог произнести. Мне охватило такое чувство, что это парнишка, действительно мой сын, в голове крутились образы, как он родился, рос на моих глазах, как я его любил… Но как? Ведь этого не было и не могло быть!
- Я должен сказать тебе еще кое-что, отец! – наконец, сказал Саша, - Мне удалось справиться со своим прошлым и принять его, теперь тоже самое должен сделать и ты! Никто не сможет тебе помочь, если ты не захочешь этого. Это твоя жизнь и поэтому только ты ее хозяин.
- О чем ты говоришь? – не понимая, ответил я.
- О Перекрестке, отец. Ведь это ты создал его. Как я когда-то придумал тебя, что ты все еще со мной, так и ты создал все эти миры, всех нас. Но пришло время перемен, пора разрушить иллюзии и начать жить. Уже пора!
Он посмотрел на меня своими бездонными глазами, и я почувствовал себя маленькой песчинкой на пороге вечности. Сердце сжалось так сильно, что я почувствовал пронизывающую боль. Стало трудно дышать, голова закружилась, и мир поплыл перед глазами. Туман окутал сознание, и я вновь провалился в бездну.
Я открыл книгу и начал читать «…И особенно поразил Клима чей-то серьезный, недоверчивый вопрос:
- Да - был ли мальчик-то, может, мальчика-то и не было?
"Был!" - хотел крикнуть Клим и не мог».
- Возвращайся, милый! Мне так тебя не хватает, - вновь донесся женский голос и я почувствовал, что она поцеловала мой лоб. Я захотел улыбнуться и обнять ее, но не смог, пока не смог…
Открыв глаза, я увидел море, огромное бескрайнее море. Я стоял на берегу на каком-то покинутом всеми пляже, а утренний бриз раз за разом гнал волны на берег, омывая мои ступни. Первые лучи солнца мягко касались лица, отражаясь от водной глади.
Я сел на песок и начал смотреть. В сознании было непривычно пусто, только волны плавно накатывали на берег, отражаясь своей неповторимой мелодией в моей душе. Но что-то все же изменилось, пока еще неуловимое, но уже крепкое, новое.
«Странно, мне кажется или я хожу по кругу? Декорации меняются, меняются люди, но суть остается та же. Города чередуют друг друга, люди получают новые лица и новые слова, а в итоге я вижу море, чтобы в очередной раз погибнуть в нем…» От этих мыслей мне стало противно, я почувствовал такую усталость, как будто на меня упал огромный камень, который с не человеческой силой вдавливает в землю. Я глубоко вздохнул несколько раз, в надежде получить успокоение.
Где-то за спиной послышался чуть слышимый хруст песка. Я без особого интереса обернулся и увидел большого белого пса. Это был альбинос. Он, немного прихрамывая, бежал в мою сторону. Все его тело было изранено, старые кровоподтеки, уже подсохли, но рядом были новые, свежие, кое-где отсутствовала шерсть, словно кто-то выгрыз ее вместе с кусками плоти. Но он продолжал бежать ко мне, оставляя на песке капли драгоценной крови. Я чувствовал его боль, словно свою и каждое его движение отдавалось в моем теле.
Через несколько секунд он уже был рядом, остановившись в паре метров, он очень медленно сел. Это был не просто пес, это была помесь альбиноса и волка, боец, одиночка, повидавший много на своем пути. Горящие желтые зрачки хищника не давали повода усомниться в этом.
- Я должен сказать тебе еще кое-что, отец! – наконец, сказал Саша, - Мне удалось справиться со своим прошлым и принять его, теперь тоже самое должен сделать и ты! Никто не сможет тебе помочь, если ты не захочешь этого. Это твоя жизнь и поэтому только ты ее хозяин.
- О чем ты говоришь? – не понимая, ответил я.
- О Перекрестке, отец. Ведь это ты создал его. Как я когда-то придумал тебя, что ты все еще со мной, так и ты создал все эти миры, всех нас. Но пришло время перемен, пора разрушить иллюзии и начать жить. Уже пора!
Он посмотрел на меня своими бездонными глазами, и я почувствовал себя маленькой песчинкой на пороге вечности. Сердце сжалось так сильно, что я почувствовал пронизывающую боль. Стало трудно дышать, голова закружилась, и мир поплыл перед глазами. Туман окутал сознание, и я вновь провалился в бездну.
Я открыл книгу и начал читать «…И особенно поразил Клима чей-то серьезный, недоверчивый вопрос:
- Да - был ли мальчик-то, может, мальчика-то и не было?
"Был!" - хотел крикнуть Клим и не мог».
- Возвращайся, милый! Мне так тебя не хватает, - вновь донесся женский голос и я почувствовал, что она поцеловала мой лоб. Я захотел улыбнуться и обнять ее, но не смог, пока не смог…
Открыв глаза, я увидел море, огромное бескрайнее море. Я стоял на берегу на каком-то покинутом всеми пляже, а утренний бриз раз за разом гнал волны на берег, омывая мои ступни. Первые лучи солнца мягко касались лица, отражаясь от водной глади.
Я сел на песок и начал смотреть. В сознании было непривычно пусто, только волны плавно накатывали на берег, отражаясь своей неповторимой мелодией в моей душе. Но что-то все же изменилось, пока еще неуловимое, но уже крепкое, новое.
«Странно, мне кажется или я хожу по кругу? Декорации меняются, меняются люди, но суть остается та же. Города чередуют друг друга, люди получают новые лица и новые слова, а в итоге я вижу море, чтобы в очередной раз погибнуть в нем…» От этих мыслей мне стало противно, я почувствовал такую усталость, как будто на меня упал огромный камень, который с не человеческой силой вдавливает в землю. Я глубоко вздохнул несколько раз, в надежде получить успокоение.
Где-то за спиной послышался чуть слышимый хруст песка. Я без особого интереса обернулся и увидел большого белого пса. Это был альбинос. Он, немного прихрамывая, бежал в мою сторону. Все его тело было изранено, старые кровоподтеки, уже подсохли, но рядом были новые, свежие, кое-где отсутствовала шерсть, словно кто-то выгрыз ее вместе с кусками плоти. Но он продолжал бежать ко мне, оставляя на песке капли драгоценной крови. Я чувствовал его боль, словно свою и каждое его движение отдавалось в моем теле.
Через несколько секунд он уже был рядом, остановившись в паре метров, он очень медленно сел. Это был не просто пес, это была помесь альбиноса и волка, боец, одиночка, повидавший много на своем пути. Горящие желтые зрачки хищника не давали повода усомниться в этом.
Мы сидели напротив друг друга. Я не стал что-либо говорить, а пес тихо и глубоко дышал, как будто он о чем-то задумался. Между нами была тесная связь, я это чувствовал. Каждый из нас шел вперед, несмотря ни на что. Мир был клеткой, но мы хотели и знали другое, жили надеждой и продолжали идти. Оставив следы на бездне дорог, падая и вставая, отчаявшись и вновь находя веру, мы, наконец, встретились. Двое – полу человек, который жаждет найти выход из лабиринта мира грез, и полу волк, который вечно сражается за свою жизнь, отбиваясь от стаи, которая некогда была ему семьей.
Прошла маленькая вечность.
Солнце, что еще пару часов назад, было с нами, вновь спряталось за горизонтом, уступая место матери-ночи. Мы ждали их, и они пришли! Где-то вдали послышался вой, потом он усилился, затем завыл еще один зверь и еще… Это была стая, которая вышла на охоту и намерена догнать свою жертву. «Ну что ж, мы готовы», - подумал я и посмотрел на альбиноса. Он, словно кивнул и перевел взгляд на гладь моря.
Я знал кто они, теперь знал. Это стражи Перекрестка, те, кто хотят, чтобы ничего не менялось, чтобы закон работал, а все мы были его пленниками. Они идут, чтобы убивать нас, чтобы мы подчинились, чтобы были как все и жили как всегда. Но вы опоздали! Уже дует ветер перемен, и этот мир будет разрушен, чтобы дать место новому, настоящему. Да будет так!
Их было много, очень много. Горящие красные глазницы и огромные пасти с клыками… Злоба и ненависть вела их вперед. Они нападали, отступали и опять шли в атаку. Жажда крови и неведомая воля сжигала их изнутри, не давая повода усомниться, что они охотники, а мы жертва. Но мы держались, несмотря не смотря ни на что. Альбинос несколько раз упал и твари с жадностью впивались клыками в его тело, нанося все новые и новые раны, но он вставал, чтобы дальше сражаться. Стоял и я. Впервые в жизни я не хотел подчиняться законам. Даже боль от ошибок, а значит и неизбежных наказаний, меня больше не пугала. Надоело, устал! Лучше умереть здесь и сейчас, чем вечно быть живым мертвецом! Да будет так!
Не знаю, сколько длился бой. В горячке сражения я потерял счет секундам, минутам, часам… Все стало не важно, кроме того, что мы должны победить. И мы победили! Покрытые своей и чужой кровью стояли двое, окруженные десятками мертвых тел. Казалось, что вокруг нет даже крохотного участка песка, не испещренного кусочками чей-то жизни. Я посмотрел на альбиноса. Он держался из последних сил. Этот бой стал для него последним, но он победил, а значит все остальное уже не важно. Я подошел к нему, встал на колени, и очень осторожно обнял. Альбинос, несмотря на невыносимую боль, принял меня, не вздрогнув ни одним мускулом. Так мы просидели до утра, а утром я его похоронил.
«Прости, друг, что мы не встретились с тобой раньше. Прости и прощай. Твое тело останется здесь, а душой мы вместе навсегда. Теперь вместе».
- А ты умеешь быть человеком? – спросил один из собеседников.
- Чтобы быть человеком, нужно стать Богом, - задумчиво ответил второй и закурил сигарету.
Гулкий звук шагов о мраморный пол вывел меня из размышлений. Я открыл глаза и прислушался. Кто-то шел по коридору, расположенному за дверью комнаты. Сама же комната была очень непритязательна: пустые белые стены, одиноко стоящая кровать, старый матрас и окно, закрытое прутьями решетки. «Что это за место?» - шепотом произнес я, но не услышал ответа.
Раздался скрежет открывающегося замка, и через секунду со скрипом открылась дверь. На пороге стояли двое мужчин. Оба уже пожилые, в очках и белых халатах.
- Ну как мы себя сегодня чувствуем? – спросил тот, что повыше.
- Спасибо, уже лучше. Кто вы? – спросил я.
Прошла маленькая вечность.
Солнце, что еще пару часов назад, было с нами, вновь спряталось за горизонтом, уступая место матери-ночи. Мы ждали их, и они пришли! Где-то вдали послышался вой, потом он усилился, затем завыл еще один зверь и еще… Это была стая, которая вышла на охоту и намерена догнать свою жертву. «Ну что ж, мы готовы», - подумал я и посмотрел на альбиноса. Он, словно кивнул и перевел взгляд на гладь моря.
Я знал кто они, теперь знал. Это стражи Перекрестка, те, кто хотят, чтобы ничего не менялось, чтобы закон работал, а все мы были его пленниками. Они идут, чтобы убивать нас, чтобы мы подчинились, чтобы были как все и жили как всегда. Но вы опоздали! Уже дует ветер перемен, и этот мир будет разрушен, чтобы дать место новому, настоящему. Да будет так!
Их было много, очень много. Горящие красные глазницы и огромные пасти с клыками… Злоба и ненависть вела их вперед. Они нападали, отступали и опять шли в атаку. Жажда крови и неведомая воля сжигала их изнутри, не давая повода усомниться, что они охотники, а мы жертва. Но мы держались, несмотря не смотря ни на что. Альбинос несколько раз упал и твари с жадностью впивались клыками в его тело, нанося все новые и новые раны, но он вставал, чтобы дальше сражаться. Стоял и я. Впервые в жизни я не хотел подчиняться законам. Даже боль от ошибок, а значит и неизбежных наказаний, меня больше не пугала. Надоело, устал! Лучше умереть здесь и сейчас, чем вечно быть живым мертвецом! Да будет так!
Не знаю, сколько длился бой. В горячке сражения я потерял счет секундам, минутам, часам… Все стало не важно, кроме того, что мы должны победить. И мы победили! Покрытые своей и чужой кровью стояли двое, окруженные десятками мертвых тел. Казалось, что вокруг нет даже крохотного участка песка, не испещренного кусочками чей-то жизни. Я посмотрел на альбиноса. Он держался из последних сил. Этот бой стал для него последним, но он победил, а значит все остальное уже не важно. Я подошел к нему, встал на колени, и очень осторожно обнял. Альбинос, несмотря на невыносимую боль, принял меня, не вздрогнув ни одним мускулом. Так мы просидели до утра, а утром я его похоронил.
«Прости, друг, что мы не встретились с тобой раньше. Прости и прощай. Твое тело останется здесь, а душой мы вместе навсегда. Теперь вместе».
- А ты умеешь быть человеком? – спросил один из собеседников.
- Чтобы быть человеком, нужно стать Богом, - задумчиво ответил второй и закурил сигарету.
Гулкий звук шагов о мраморный пол вывел меня из размышлений. Я открыл глаза и прислушался. Кто-то шел по коридору, расположенному за дверью комнаты. Сама же комната была очень непритязательна: пустые белые стены, одиноко стоящая кровать, старый матрас и окно, закрытое прутьями решетки. «Что это за место?» - шепотом произнес я, но не услышал ответа.
Раздался скрежет открывающегося замка, и через секунду со скрипом открылась дверь. На пороге стояли двое мужчин. Оба уже пожилые, в очках и белых халатах.
- Ну как мы себя сегодня чувствуем? – спросил тот, что повыше.
- Спасибо, уже лучше. Кто вы? – спросил я.
- Ну вот, опять забыли. А говорите, что лучше, - с участием ответил мужчина, - Меня зовут Алексей, я ваш лечащий врач, а это мой коллега Владимир, он хочет с вами познакомиться.
Назвавшийся Алексеем, жестом предложил своему коллеге подойти поближе. Тут же в палату вошел третий, скорее всего медбрат, внес два небольших стула и тут же удалился. Они сели.
- Сегодня вы поспокойнее, это хорошо. Терапия все же подействовала, а то я уже было подумал, что вас придется усыплять, - произнес доктор и захихикал себе под нос.
- Вот посмотрите, коллега, очень уникальный случай. Нашему дорогому пациенту вечно что-то кажется, то он спит наяву, то видит каких-то людей, гуляет по разным городам… В последний раз он увидел собаку, а после этого, начал кидаться на персонал, крича при этом, что мы звери, а он устал.
- Типичный случай шизофрении, в моей практике попадались еще более интересные случаи, - все понимающе ответил тот, кого представили Владимиром.
Я слушал их и не мог поверить своим ушам. Я сумасшедший?! Неужели я все это время сражался с ветряными мельницами, шел, думал, надеялся только ради того, чтобы мой разум осознал, что болен…
- Да, конечно, вы правы, коллега,- тем временем продолжал доктор, - но все же я бы хотел, чтобы вы пообщались. Мне кажется, вам будет интересно. Когда наш больной ведет себя спокойно, он рассказывает интересные истории. Это бывает порой очень прелюбопытным. Мы даже одно время записывали наши приключения, но, к сожалению, в больнице неделю назад произошел небольшой пожар. Старая проводка, сами понимаете. В итоге вместе с карточками пациентов потеряли и дневник, увы.
- Как потеряли? – вмешался я в разговор, - Ведь он самое важное, что у меня было. Без него мне не выбраться!
- Ну не надо так переживать, заведем новый. Все хорошо! - успокаивающе, ответил Алексей.
- Хотя да, теперь это не важно… - согласился я и отвернулся к стене. Продолжать разговор мне больше не хотелось.
- Ну вот и хорошо, вот и славно, - улыбнувшись, сказал доктор, - а теперь вы мне расскажите, с кем вы недавно сражались? Я раньше за вами не наблюдал такой агрессии. Может быть, что-то случилось? – с показной искренностью спросил Алексей.
- Да, случилось, но теперь это не важно, раз я здесь. Я думал, что мы победили, и я, наконец, проснусь, но раз я здесь, то либо я сумасшедший, либо сплю. Впрочем, это все уже не важно…
- Ну не убивайтесь так, мой дорогой. Я вижу, что вы начинаете осознавать, что реальность, а что вымысел, а это значит, что вы на пути к выздоровлению. Если я буду уверен, что вы и дальше будете вести себя адекватно, я разрешу навещать вас. Я думаю, вы с удовольствием бы пообщались с вашей женой и сыном. Они давно просят встречи, но я не могу позволить им видеть вас в таком состоянии.
Его слова поразили меня, словно удар молнии.
- О чем вы говорите? Жена, сын? – задыхаясь, спросил я.
- Конечно, ваша Надежда и сынулька Сашенька. Очень милые люди, они вас безмерно любят и переживают. Я думаю…
Меня затрясло.
- Они, они... они не настоящие! – истошно закричал я.
Словно сомнамбул я подскочил с кровати и принялся быстро ходить по палате из угла в угол. Доктора не на шутку перепугались, приняв мой поступок за очередную попытку агрессии.
- Этого не может быть! Не может быть! – как в бреду повторял я.
На краю сознания я слышал обрывки слов, через секунду в палату забежали два медбрата и повалили меня на пол. А пару мгновений позже я почувствовал укол лекарства и сознание померкло.
Назвавшийся Алексеем, жестом предложил своему коллеге подойти поближе. Тут же в палату вошел третий, скорее всего медбрат, внес два небольших стула и тут же удалился. Они сели.
- Сегодня вы поспокойнее, это хорошо. Терапия все же подействовала, а то я уже было подумал, что вас придется усыплять, - произнес доктор и захихикал себе под нос.
- Вот посмотрите, коллега, очень уникальный случай. Нашему дорогому пациенту вечно что-то кажется, то он спит наяву, то видит каких-то людей, гуляет по разным городам… В последний раз он увидел собаку, а после этого, начал кидаться на персонал, крича при этом, что мы звери, а он устал.
- Типичный случай шизофрении, в моей практике попадались еще более интересные случаи, - все понимающе ответил тот, кого представили Владимиром.
Я слушал их и не мог поверить своим ушам. Я сумасшедший?! Неужели я все это время сражался с ветряными мельницами, шел, думал, надеялся только ради того, чтобы мой разум осознал, что болен…
- Да, конечно, вы правы, коллега,- тем временем продолжал доктор, - но все же я бы хотел, чтобы вы пообщались. Мне кажется, вам будет интересно. Когда наш больной ведет себя спокойно, он рассказывает интересные истории. Это бывает порой очень прелюбопытным. Мы даже одно время записывали наши приключения, но, к сожалению, в больнице неделю назад произошел небольшой пожар. Старая проводка, сами понимаете. В итоге вместе с карточками пациентов потеряли и дневник, увы.
- Как потеряли? – вмешался я в разговор, - Ведь он самое важное, что у меня было. Без него мне не выбраться!
- Ну не надо так переживать, заведем новый. Все хорошо! - успокаивающе, ответил Алексей.
- Хотя да, теперь это не важно… - согласился я и отвернулся к стене. Продолжать разговор мне больше не хотелось.
- Ну вот и хорошо, вот и славно, - улыбнувшись, сказал доктор, - а теперь вы мне расскажите, с кем вы недавно сражались? Я раньше за вами не наблюдал такой агрессии. Может быть, что-то случилось? – с показной искренностью спросил Алексей.
- Да, случилось, но теперь это не важно, раз я здесь. Я думал, что мы победили, и я, наконец, проснусь, но раз я здесь, то либо я сумасшедший, либо сплю. Впрочем, это все уже не важно…
- Ну не убивайтесь так, мой дорогой. Я вижу, что вы начинаете осознавать, что реальность, а что вымысел, а это значит, что вы на пути к выздоровлению. Если я буду уверен, что вы и дальше будете вести себя адекватно, я разрешу навещать вас. Я думаю, вы с удовольствием бы пообщались с вашей женой и сыном. Они давно просят встречи, но я не могу позволить им видеть вас в таком состоянии.
Его слова поразили меня, словно удар молнии.
- О чем вы говорите? Жена, сын? – задыхаясь, спросил я.
- Конечно, ваша Надежда и сынулька Сашенька. Очень милые люди, они вас безмерно любят и переживают. Я думаю…
Меня затрясло.
- Они, они... они не настоящие! – истошно закричал я.
Словно сомнамбул я подскочил с кровати и принялся быстро ходить по палате из угла в угол. Доктора не на шутку перепугались, приняв мой поступок за очередную попытку агрессии.
- Этого не может быть! Не может быть! – как в бреду повторял я.
На краю сознания я слышал обрывки слов, через секунду в палату забежали два медбрата и повалили меня на пол. А пару мгновений позже я почувствовал укол лекарства и сознание померкло.
Я открыл глаза. Вокруг была все та же палата с одним окном, плотно опоясанная прутьями решетки. В этот раз меня привязали к кровати кожаными ремнями, они плотно сдавливающими мое тело, не давая пошевелиться.
«Неужели это конец моей истории? Такой бесславный, пустой… Все эти годы я жил надеялся, больше ничего у меня не было, а теперь отобрали и ее… Зачем тогда жить, для чего, раз путь закончен? Вопросы были заданы, ответы получены. Ну а дальше… дальше все. Нет никакого дальше! Да и не было никогда. Решение уже было принято, осталось дождаться удобного момента…»
Так проходили часы, дни, недели. Доктор еще несколько раз заходил ко мне, о чем-то спрашивал, просил, но мне было все безразлично, я просто ждал удобного момента…
И вот этот день наступил. Все было как обычно, вечерняя прогулка, ужин. После этого всех пациентов отводили по комнатам и закрывали до утра, чтобы на следующий день выпустить на завтрак. Санитар не заметил, как во время ужина я пробрался в кладовку, когда он на несколько минут отошел, чтобы пофлиртовать с медсестрой. Значит сегодня!
Дверь с привычным скрипом закрылась, в замке несколько раз прокрутился ключ, и я, наконец, остался один. Хотя, нет, нас было двое, я и кусок бечевки. Я крепко привязал ее к самому верхнему пруту, несколько раз проверил узел и убедился, что сварка на стыках выдержит и все пойдет как нужно. Все было сделано на совесть. Как ни странно, это придало мне уверенности. Хотя бы тут все будет четко и понятно, без всяких фантасмагорий. Раз и все, и закончится этот цирк, где я выступаю в роли паяца.
«Пора!» – сказал я и протянул руку к решетке. Вдруг я почувствовал, что в комнате есть кто-то еще. Я точно знал, что за время моих приготовлений никто не мог зайти в комнату, чтобы не быть замеченным. Да если бы и заметил… Уколы успокоительного еще никто не отменял. Я обернулся. В противоположном конце комнаты сидел он, мой боевой товарищ, которого я похоронил пару недель назад. Он был все также изранен, но выглядел намного лучше, чем в прошлый раз.
- Пришел попрощаться, да? Это хорошо! Когда друг рядом уходить проще, пусть даже этот друг всего лишь плод моего воображения! Спасибо тебе, спасибо за все!
Я не мог выдержать его пронзительный волчий взгляд. Казалось, что он осуждает меня, говорит о моей слабости перед жизнью и ее подарками. Ведь он сражался всегда, а я проиграл, хоть и думал, что победил.
- К черту! – в сердцах сказал я и поднял ногу, чтобы залезть на подоконник.
Тогда альбинос подскочил, и в один прыжок оказался у меня за спиной. Его зубы вцепились в руку с огромной силой. Боль поразила все мое тело, она была столь сильна, что казалось, моя голова сейчас лопнет от напряжения. Я упал с подоконника и закричал, но альбинос не ослаблял хватку. Боль все нарастала, она заполонила все мое сознание, вытеснив все другие чувства. Казалось, что теперь даже смерть не сможет погостить это всеобъемлющее чувство. А потом все исчезло. Больше не было ни палаты, ни собаки, ни боли…
«Еще раз спасибо тебе, мой верный друг!»
«Смерть – начало жизни, жизнь – начало смерти. Все идет по кругу и изменяется. Вечна лишь одна душа…» - донеслись голоса из пустоты мироздания и опять ушли в небытие.
N отложил ручку и, пытаясь успокоиться, глубоко вздохнул. После того, как слова были написаны, ему стало легче, намного легче, словно выговорился, и груз, что был на сердце, растворился, как не бывало.
«Неужели это конец моей истории? Такой бесславный, пустой… Все эти годы я жил надеялся, больше ничего у меня не было, а теперь отобрали и ее… Зачем тогда жить, для чего, раз путь закончен? Вопросы были заданы, ответы получены. Ну а дальше… дальше все. Нет никакого дальше! Да и не было никогда. Решение уже было принято, осталось дождаться удобного момента…»
Так проходили часы, дни, недели. Доктор еще несколько раз заходил ко мне, о чем-то спрашивал, просил, но мне было все безразлично, я просто ждал удобного момента…
И вот этот день наступил. Все было как обычно, вечерняя прогулка, ужин. После этого всех пациентов отводили по комнатам и закрывали до утра, чтобы на следующий день выпустить на завтрак. Санитар не заметил, как во время ужина я пробрался в кладовку, когда он на несколько минут отошел, чтобы пофлиртовать с медсестрой. Значит сегодня!
Дверь с привычным скрипом закрылась, в замке несколько раз прокрутился ключ, и я, наконец, остался один. Хотя, нет, нас было двое, я и кусок бечевки. Я крепко привязал ее к самому верхнему пруту, несколько раз проверил узел и убедился, что сварка на стыках выдержит и все пойдет как нужно. Все было сделано на совесть. Как ни странно, это придало мне уверенности. Хотя бы тут все будет четко и понятно, без всяких фантасмагорий. Раз и все, и закончится этот цирк, где я выступаю в роли паяца.
«Пора!» – сказал я и протянул руку к решетке. Вдруг я почувствовал, что в комнате есть кто-то еще. Я точно знал, что за время моих приготовлений никто не мог зайти в комнату, чтобы не быть замеченным. Да если бы и заметил… Уколы успокоительного еще никто не отменял. Я обернулся. В противоположном конце комнаты сидел он, мой боевой товарищ, которого я похоронил пару недель назад. Он был все также изранен, но выглядел намного лучше, чем в прошлый раз.
- Пришел попрощаться, да? Это хорошо! Когда друг рядом уходить проще, пусть даже этот друг всего лишь плод моего воображения! Спасибо тебе, спасибо за все!
Я не мог выдержать его пронзительный волчий взгляд. Казалось, что он осуждает меня, говорит о моей слабости перед жизнью и ее подарками. Ведь он сражался всегда, а я проиграл, хоть и думал, что победил.
- К черту! – в сердцах сказал я и поднял ногу, чтобы залезть на подоконник.
Тогда альбинос подскочил, и в один прыжок оказался у меня за спиной. Его зубы вцепились в руку с огромной силой. Боль поразила все мое тело, она была столь сильна, что казалось, моя голова сейчас лопнет от напряжения. Я упал с подоконника и закричал, но альбинос не ослаблял хватку. Боль все нарастала, она заполонила все мое сознание, вытеснив все другие чувства. Казалось, что теперь даже смерть не сможет погостить это всеобъемлющее чувство. А потом все исчезло. Больше не было ни палаты, ни собаки, ни боли…
«Еще раз спасибо тебе, мой верный друг!»
«Смерть – начало жизни, жизнь – начало смерти. Все идет по кругу и изменяется. Вечна лишь одна душа…» - донеслись голоса из пустоты мироздания и опять ушли в небытие.
N отложил ручку и, пытаясь успокоиться, глубоко вздохнул. После того, как слова были написаны, ему стало легче, намного легче, словно выговорился, и груз, что был на сердце, растворился, как не бывало.
Дождались
Тотальный разрыв мозга ))
Немножко не въехал, только:
)
Опытный маг бы сказал что-то типа: «если застрял во втором внимании, то верный способ – «умереть во сне». Прыгнуть с крыши высотки, бросится под поезд. И тогда, скорей всего, точка сборки вернется на круги своя.
И хотя, тут, как мне кажется, второе «Я» главгероя уже не принимает реальный мир.
Тотальный разрыв мозга ))
Немножко не въехал, только:
может, «Мы записывали ваши приключения»?
гы, скажи любому в своем сне, что ты спишь, и услышь ответ
)Опытный маг бы сказал что-то типа: «если застрял во втором внимании, то верный способ – «умереть во сне». Прыгнуть с крыши высотки, бросится под поезд. И тогда, скорей всего, точка сборки вернется на круги своя.
И хотя, тут, как мне кажется, второе «Я» главгероя уже не принимает реальный мир.
Druid
Нет, именно "наши", т.к. доктор пытается показать, что он отождествляет себя с больным, как бы тем самым помогая ему, входя в доверие.
Надеюсь, твой мозг выдержит третью главу. :D
Дикарь
Доисторический летописец
- Регистрация
- 22 Июн 2007
- Сообщения
- 2,295
- Репутация
- 857
DRom
Да уж, сюр полный. Пока что определить, что там настоящее, а что бред или шутки Перекрёстка возможным не представляется. Заинтриговал
[!--SpoilerBegin--][/div][table border=\'0\' align=\'center\' width=\'95%\' cellpadding=\'3\' cellspacing=\'1\'][tr][td onclick=\'ShowTableTdFromTd(this,1)\' style=\"cursor:pointer\"]Скрытый текст (нажмите сюда, чтобы увидеть) [/td][/tr][tr][td style=\"display:none\" id=\'SPOILER\'][!--SpoilerEBegin--] На мыло тебе подкорректированный вариант обеих глав скинул (на оба ящика, которые у меня были). Может, пригодится. [!--SpoilerEnd--][/td][/tr][/table][div class=\'postcolor\'][!--SpoilerEEnd--]
Да уж, сюр полный. Пока что определить, что там настоящее, а что бред или шутки Перекрёстка возможным не представляется. Заинтриговал
[!--SpoilerBegin--][/div][table border=\'0\' align=\'center\' width=\'95%\' cellpadding=\'3\' cellspacing=\'1\'][tr][td onclick=\'ShowTableTdFromTd(this,1)\' style=\"cursor:pointer\"]Скрытый текст (нажмите сюда, чтобы увидеть) [/td][/tr][tr][td style=\"display:none\" id=\'SPOILER\'][!--SpoilerEBegin--] На мыло тебе подкорректированный вариант обеих глав скинул (на оба ящика, которые у меня были). Может, пригодится. [!--SpoilerEnd--][/td][/tr][/table][div class=\'postcolor\'][!--SpoilerEEnd--]
Дикарь
Спасиба за файлы. Единственное, я постоянно вношу небольшие правки в текст, поэтому наши версия немножко отличаются.
Спасиба за файлы. Единственное, я постоянно вношу небольшие правки в текст, поэтому наши версия немножко отличаются.