Пока на форуме временное затишье, решил выложить маленький рассказик о вреде "злоупотребления". Может он на первый взгляд немного юмористический, но касается серьезной темы :rolleyes:
Написан в далеком 98-м так что стиль написания немного неуклюж.
ЗЫ: Хоть повествование ведется от первого лица, написан не с личного опыта ))
Преисподняя.
Этим утром я вскочил со своей кровати как никогда энергичным и жизнерадостным. Я чувствовал себя самым лучшим, самым добрым, самым счастливым человеком на свете. Почему же? Удачно проснулся – наверное нет больше причины. Решил поплавать в море. Оделся и вышел из замка. Отошел подальше и гордо на него посмотрел — огромный и неприступный, стоит на высокой горе перед самым морем. Я посмотрел на море, и вдруг увидел то, что в другой день обязательно испортило бы мне настроение, и даже разозлило: на берегу, в моих владениях, сидели отдыхающие в купальных костюмах, плескались в воде детишки. Но сейчас мне на это было наплевать - я разделся и с разбегу нырнул до самого дна.
Всплыл на поверхность не на слишком далеком расстоянии от берега и обнаружил, что потерял в воде (а может еще на берегу) свои плавки. Но я уже говорил и повторяю сейчас — ничего не могло испортить мне настроение этим утром. Я стремительно взлетел — высоко-высоко, чтобы, черт побери, меня не увидели эти пляжники. А потом стремительно влетел в окно своей спальни. Запрыгнул обратно в кровать, под одеяло и зажмурился от удовольствия.
В дверь постучали. В комнату вошла бабушка. Я вскочил с кровати и отбросил одеяло. Ну надо же: летать мне никогда не доводилось, но все равно не верил в то, что это был сон.
— Джой, — сказала бабушка. — Оденься, позавтракай и помоги мне копать в огороде.
— Зачем, — удивленно спросил я. — Разве нет слуг в этом замке?
Она рассмеялась и вышла.
Я огляделся в комнате. Тьфу ты, черт, вижу плохо... искаженно. Друг мой вчера мне дал каких-то семян поесть. Съели мы их, а он и говорит: "От них ты частично в другом мире — это просыпается твой третий глаз... Закрой свои старые глаза и смотри..." А семена, он говорит с каких-то колючек на пустыре нарвал... Или не с колючек, а то всю жизнь на самом видном месте эти колючки растут и никогда никто...
Я закрыл глаза и увидел...
Под ногами росла трава, а вокруг стояли дремучие деревья - меня окружал лес. Я увидел кустики клубники с красными аппетитными ягодками и встал на колени, чтобы было легче до них дотянутся. Но ягоды не хотели отрываться от кустиков — рука чувствовала их прохладную, немного шероховатую поверхность, но когда тянул ягоду к себе, в ней не оставалось ничего. Я открыл глаза и с трудом разобрал, что это красные кружочки на узорчатом ковре.
Разочарованным поднялся с пола и окруженный тем же лесом спустился по лестнице вниз, на кухню. В моей тарелке копошилась куча длинных, желтых червей. Чего-то они от меня хотели. Чтобы я их съел.
— Свободны! — сказал я им и выкинул их в окно. Вместе с тарелкой. А затем пошел в огород, захватив брошенную у выхода лопату.
Бабушка повесила свой платок на дерево и куда-то ушла. Я принялся вскапывать землю. Тут же, с первым капком земли, с лопаты полетел маленький крот и, шлепнувшись на землю, быстро пополз куда-то. Проследив за ним взглядом я заметил стоящих у забора трех девушек. Они смотрели на меня, что-то друг другу шептали и смеялись.
— Вы чего претесь? — злобно крикнул я им. — Вы че, не видите, я копаю!!!
— Джой! — послышался откуда-то бабушкин голос. — Ты это мне?
— Да заткнись, кошелка старая! — ответил я ей и вновь принялся ковырять землю. На этот раз я выкопал человеческий череп. Но видел я все хуже и хуже, будто вокруг меня сгущался туман: отчетливо я видел только когда подносил его к третьему глазу, старые глаза сбоили и старались как бы сгладить черты черепа, превратив его в простой белый камень.
Сзади послышалось сердитое бурчание. Я обернулся и увидел стоящего под деревом урода, покрытого вместо кожи чем-то вроде древесной коры, который тыкал в мою сторону суковатым пальцем и злобно бормотал, словно что-то мне объясняя. На нем не было никакой одежды, за исключением бабушкиного платка, который все еще частично висел на ветке, а частично покрывал его голову.
Выставив перед собой точно копье лопату, я грозно шагнул в его сторону.
— Это ты мне? — прорычал я.
— В ад! В ад! К верблюдам! — прохрипел урод, размахивая руками. В его словах и интонации было столько зловещего смысла, что я испугался и мысленно попытался закрыть третий глаз.
Урод исчез, остался лишь платок покачиваться под легким ветром. Я посмотрел на замок, но увидел лишь залитый солнечным светом дом, старый, с облупившейся штукатуркой, но мой. Море отодвинулось на несколько километров от дома.
— Все стало как было... — с облегчением, но вместе с тем разочарованно заключил я и собрался продолжить вскапывать землю.
И увидел, что все это время перекапывал чью-то могилу, не замечая даже могильной плиты. Я стал на нее и, заметив на земле рядом с плитой трещину, склонился над ней. "Что там такое?" — подумал я, заглядывая вглубь. В ней ничего не было видно, и я поднялся на ноги... И тут же провалился вниз и летел далеко, хоть и очень быстро. Грохнулся я лицом вниз, прямо на бетонную площадку. Поднял голову, и увидел, как кровь капает с моего лица на пол, образовывая лужицу. Я поднялся и, ощупав себя, убедился, что кроме разбитого носа других повреждений у меня нет и, достав платок, принялся вытирать лицо. Наконец я высморкался и принялся спускаться. Вниз по лестнице.
У следующей площадки я снизил скорость и шум шагов. Осторожно обошел стоящего ко мне спиной человека с крокодильей головой, который яростно щелкал челюстями, и через несколько пролетов уткнулся в дверь.
Немного поколебавшись, я открыл ее и увидел сидящего там на стуле своего старого-старого друга.
— Дэнни! — радостно закричал я, подходя к нему.
— Привет! — улыбнулся он и встал. Мы пожали друг другу руки и обнялись.
— А что ты здесь делаешь? - спросил я.
— Живу, — ответил он. — А вот ты-то что здесь делаешь?
— Да я сюда упал, — ответил я. — Оттуда, - и показал пальцем вверх. Дэнни внимательно посмотрел туда, на потолок, и нахмурился.
— Тело цело? — мрачно спросил он.
— Что?
— Твое тело там еще пригодно к использованию?
— Где это "там"? - удивился я.
— Где там, — горько ухмыльнулся Дэнни. — Я скажу тебе, где ты сейчас — это преисподняя. Беги, пока можешь.
— Куда? — испуганно спросил я.
В коридоре послышались крики и топот. Я осторожно выглянул из комнаты. Сюда шел отряд солдат, вооруженных автоматами. Я догадался, за кем они могут идти и поплотнее закрыл дверь.
— Дэнни, — позвал я. — Они меня убьют?
— Иди сюда! — ответил тот. Дэнни пошарил руками по стене и нажал на что-то и в этом месте открылось черное отверстие. Я догадался, чем это может быть и головой вперед нырнул в глубь мрака.
Вышел я на свет в каком-то языческом храме, или может быть дворце. Оно было старое, полуразрушенное и начинало зарастать деревьями. Вокруг были густые джунгли, но меня не беспокоило, где я — я только что избежал худшей участи и теперь расслабленно созерцал солнечные зайчики, сидящие на полу и стенах, падающие через окна и дыры в крыше.
Потайная дверь за моей спиной едва слышно закрылась. Теперь она приняла образ головы льва с кольцом через нос и ничем не выделялась на фоне остальных статуй и картин, в изобилии заполняющих этот храм.
Внезапно я понял, что теперь я лежу на койке. В плавках, которые сегодня потерялись в море. Рядом стояла капельница, трубка, отходящая от нее, с иглой на конце, жадно впивалась в мою руку.
"...ты идиот, ты что, все оставшееся сожрал? Ну, тогда держи свою крышу".
— Джой! - услышал я и повернулся. Вместо головы льва зияло округлое отверстие, рядом с ним стоял Дэнни.
— Ты знаешь, — сказал он, пряча глаза. — Когда я уходил сюда, я оставил в нашем тайнике на дереве приличную сумму денег, ну и еще кое-что. Бери все, только отдай моей сестре немного...
Опять я вернулся в гнетущую реальность. Начало болеть все тело. Я посмотрел на руку и увидел, что это не игла, а присоска приклеилась мне на изгиб руки.
— Ах ты... — я сорвал ее с себя и опрокинул капельницу на пол. Затем посмотрел на боковую стену и увидел зеркало... нет, скорее окно в соседнюю палату. В ней на операционном столе лежал на спине большой серый кот. Его пасть была страдальчески приоткрыта, а живот распух до ужаса. В одной лапе он держал пустую бутылку с надписью "Мартини", у его хвоста валялась связка сосисок. Кот заметил, что я на него смотрю и пожаловался:
— Что-то не то съел, мяу!
Я вскочил с койки и подбежал к окну.
— Тебе будут клизмы ставить, — злорадно сказал я.
— Отвали! — обиженно ответил кот и, склонившись над краем стола, выблевал на пол целую кучу арбузных семечек. — Мне и так хреново, — добавил он.
У меня заболело плечо. Я почувствовал, что лежу теперь на полу уткнувшись головой в стену. Моя рука потянулась к плечу, но что-то ей помешало. И в это "что-то" я что было сил впился зубами.
В ответ меня ударили по лбу... прямо по третьему глазу, и перед тем, как я в очередной раз потерял сознание, я увидел шприц, воткнутый мне в плечо и окровавленные пальцы.
Очнулся я в храме. В том самом. Я лежал на полу. Вокруг меня стояли те самые солдаты. Они вытащили из моего плеча кинжал и понесли вниз. Бросили меня в обширном зале и ушли. Я встал на ноги и увидел сидящего предо мной на кресле Дэнни.
— Ты пробыл здесь слишком долго, Джой, — сказал он. — Здесь все к тебе успело привыкнуть.
Из потолка вырвался заряд молнии и ударил меня в грудь... Это что, электрошок? Надо мною склонились лица, закрытые марлевыми повязками.
"Почему в масках, я что, зараженный какой-то?"
— Оставайся здесь, Джой, — настойчиво предложил Дэнни. — Хрен с этими деньгами.
— Быстрее, еще раз, — послышался женский голос. — Он никак не реагирует.
— Почему же это я никак не реагирую? — возмутился я.
Они меня не услышали.
— Да потому что ты умер, — сказал Дэнни.
Написан в далеком 98-м так что стиль написания немного неуклюж.
ЗЫ: Хоть повествование ведется от первого лица, написан не с личного опыта ))
Преисподняя.
Этим утром я вскочил со своей кровати как никогда энергичным и жизнерадостным. Я чувствовал себя самым лучшим, самым добрым, самым счастливым человеком на свете. Почему же? Удачно проснулся – наверное нет больше причины. Решил поплавать в море. Оделся и вышел из замка. Отошел подальше и гордо на него посмотрел — огромный и неприступный, стоит на высокой горе перед самым морем. Я посмотрел на море, и вдруг увидел то, что в другой день обязательно испортило бы мне настроение, и даже разозлило: на берегу, в моих владениях, сидели отдыхающие в купальных костюмах, плескались в воде детишки. Но сейчас мне на это было наплевать - я разделся и с разбегу нырнул до самого дна.
Всплыл на поверхность не на слишком далеком расстоянии от берега и обнаружил, что потерял в воде (а может еще на берегу) свои плавки. Но я уже говорил и повторяю сейчас — ничего не могло испортить мне настроение этим утром. Я стремительно взлетел — высоко-высоко, чтобы, черт побери, меня не увидели эти пляжники. А потом стремительно влетел в окно своей спальни. Запрыгнул обратно в кровать, под одеяло и зажмурился от удовольствия.
В дверь постучали. В комнату вошла бабушка. Я вскочил с кровати и отбросил одеяло. Ну надо же: летать мне никогда не доводилось, но все равно не верил в то, что это был сон.
— Джой, — сказала бабушка. — Оденься, позавтракай и помоги мне копать в огороде.
— Зачем, — удивленно спросил я. — Разве нет слуг в этом замке?
Она рассмеялась и вышла.
Я огляделся в комнате. Тьфу ты, черт, вижу плохо... искаженно. Друг мой вчера мне дал каких-то семян поесть. Съели мы их, а он и говорит: "От них ты частично в другом мире — это просыпается твой третий глаз... Закрой свои старые глаза и смотри..." А семена, он говорит с каких-то колючек на пустыре нарвал... Или не с колючек, а то всю жизнь на самом видном месте эти колючки растут и никогда никто...
Я закрыл глаза и увидел...
Под ногами росла трава, а вокруг стояли дремучие деревья - меня окружал лес. Я увидел кустики клубники с красными аппетитными ягодками и встал на колени, чтобы было легче до них дотянутся. Но ягоды не хотели отрываться от кустиков — рука чувствовала их прохладную, немного шероховатую поверхность, но когда тянул ягоду к себе, в ней не оставалось ничего. Я открыл глаза и с трудом разобрал, что это красные кружочки на узорчатом ковре.
Разочарованным поднялся с пола и окруженный тем же лесом спустился по лестнице вниз, на кухню. В моей тарелке копошилась куча длинных, желтых червей. Чего-то они от меня хотели. Чтобы я их съел.
— Свободны! — сказал я им и выкинул их в окно. Вместе с тарелкой. А затем пошел в огород, захватив брошенную у выхода лопату.
Бабушка повесила свой платок на дерево и куда-то ушла. Я принялся вскапывать землю. Тут же, с первым капком земли, с лопаты полетел маленький крот и, шлепнувшись на землю, быстро пополз куда-то. Проследив за ним взглядом я заметил стоящих у забора трех девушек. Они смотрели на меня, что-то друг другу шептали и смеялись.
— Вы чего претесь? — злобно крикнул я им. — Вы че, не видите, я копаю!!!
— Джой! — послышался откуда-то бабушкин голос. — Ты это мне?
— Да заткнись, кошелка старая! — ответил я ей и вновь принялся ковырять землю. На этот раз я выкопал человеческий череп. Но видел я все хуже и хуже, будто вокруг меня сгущался туман: отчетливо я видел только когда подносил его к третьему глазу, старые глаза сбоили и старались как бы сгладить черты черепа, превратив его в простой белый камень.
Сзади послышалось сердитое бурчание. Я обернулся и увидел стоящего под деревом урода, покрытого вместо кожи чем-то вроде древесной коры, который тыкал в мою сторону суковатым пальцем и злобно бормотал, словно что-то мне объясняя. На нем не было никакой одежды, за исключением бабушкиного платка, который все еще частично висел на ветке, а частично покрывал его голову.
Выставив перед собой точно копье лопату, я грозно шагнул в его сторону.
— Это ты мне? — прорычал я.
— В ад! В ад! К верблюдам! — прохрипел урод, размахивая руками. В его словах и интонации было столько зловещего смысла, что я испугался и мысленно попытался закрыть третий глаз.
Урод исчез, остался лишь платок покачиваться под легким ветром. Я посмотрел на замок, но увидел лишь залитый солнечным светом дом, старый, с облупившейся штукатуркой, но мой. Море отодвинулось на несколько километров от дома.
— Все стало как было... — с облегчением, но вместе с тем разочарованно заключил я и собрался продолжить вскапывать землю.
И увидел, что все это время перекапывал чью-то могилу, не замечая даже могильной плиты. Я стал на нее и, заметив на земле рядом с плитой трещину, склонился над ней. "Что там такое?" — подумал я, заглядывая вглубь. В ней ничего не было видно, и я поднялся на ноги... И тут же провалился вниз и летел далеко, хоть и очень быстро. Грохнулся я лицом вниз, прямо на бетонную площадку. Поднял голову, и увидел, как кровь капает с моего лица на пол, образовывая лужицу. Я поднялся и, ощупав себя, убедился, что кроме разбитого носа других повреждений у меня нет и, достав платок, принялся вытирать лицо. Наконец я высморкался и принялся спускаться. Вниз по лестнице.
У следующей площадки я снизил скорость и шум шагов. Осторожно обошел стоящего ко мне спиной человека с крокодильей головой, который яростно щелкал челюстями, и через несколько пролетов уткнулся в дверь.
Немного поколебавшись, я открыл ее и увидел сидящего там на стуле своего старого-старого друга.
— Дэнни! — радостно закричал я, подходя к нему.
— Привет! — улыбнулся он и встал. Мы пожали друг другу руки и обнялись.
— А что ты здесь делаешь? - спросил я.
— Живу, — ответил он. — А вот ты-то что здесь делаешь?
— Да я сюда упал, — ответил я. — Оттуда, - и показал пальцем вверх. Дэнни внимательно посмотрел туда, на потолок, и нахмурился.
— Тело цело? — мрачно спросил он.
— Что?
— Твое тело там еще пригодно к использованию?
— Где это "там"? - удивился я.
— Где там, — горько ухмыльнулся Дэнни. — Я скажу тебе, где ты сейчас — это преисподняя. Беги, пока можешь.
— Куда? — испуганно спросил я.
В коридоре послышались крики и топот. Я осторожно выглянул из комнаты. Сюда шел отряд солдат, вооруженных автоматами. Я догадался, за кем они могут идти и поплотнее закрыл дверь.
— Дэнни, — позвал я. — Они меня убьют?
— Иди сюда! — ответил тот. Дэнни пошарил руками по стене и нажал на что-то и в этом месте открылось черное отверстие. Я догадался, чем это может быть и головой вперед нырнул в глубь мрака.
Вышел я на свет в каком-то языческом храме, или может быть дворце. Оно было старое, полуразрушенное и начинало зарастать деревьями. Вокруг были густые джунгли, но меня не беспокоило, где я — я только что избежал худшей участи и теперь расслабленно созерцал солнечные зайчики, сидящие на полу и стенах, падающие через окна и дыры в крыше.
Потайная дверь за моей спиной едва слышно закрылась. Теперь она приняла образ головы льва с кольцом через нос и ничем не выделялась на фоне остальных статуй и картин, в изобилии заполняющих этот храм.
Внезапно я понял, что теперь я лежу на койке. В плавках, которые сегодня потерялись в море. Рядом стояла капельница, трубка, отходящая от нее, с иглой на конце, жадно впивалась в мою руку.
"...ты идиот, ты что, все оставшееся сожрал? Ну, тогда держи свою крышу".
— Джой! - услышал я и повернулся. Вместо головы льва зияло округлое отверстие, рядом с ним стоял Дэнни.
— Ты знаешь, — сказал он, пряча глаза. — Когда я уходил сюда, я оставил в нашем тайнике на дереве приличную сумму денег, ну и еще кое-что. Бери все, только отдай моей сестре немного...
Опять я вернулся в гнетущую реальность. Начало болеть все тело. Я посмотрел на руку и увидел, что это не игла, а присоска приклеилась мне на изгиб руки.
— Ах ты... — я сорвал ее с себя и опрокинул капельницу на пол. Затем посмотрел на боковую стену и увидел зеркало... нет, скорее окно в соседнюю палату. В ней на операционном столе лежал на спине большой серый кот. Его пасть была страдальчески приоткрыта, а живот распух до ужаса. В одной лапе он держал пустую бутылку с надписью "Мартини", у его хвоста валялась связка сосисок. Кот заметил, что я на него смотрю и пожаловался:
— Что-то не то съел, мяу!
Я вскочил с койки и подбежал к окну.
— Тебе будут клизмы ставить, — злорадно сказал я.
— Отвали! — обиженно ответил кот и, склонившись над краем стола, выблевал на пол целую кучу арбузных семечек. — Мне и так хреново, — добавил он.
У меня заболело плечо. Я почувствовал, что лежу теперь на полу уткнувшись головой в стену. Моя рука потянулась к плечу, но что-то ей помешало. И в это "что-то" я что было сил впился зубами.
В ответ меня ударили по лбу... прямо по третьему глазу, и перед тем, как я в очередной раз потерял сознание, я увидел шприц, воткнутый мне в плечо и окровавленные пальцы.
Очнулся я в храме. В том самом. Я лежал на полу. Вокруг меня стояли те самые солдаты. Они вытащили из моего плеча кинжал и понесли вниз. Бросили меня в обширном зале и ушли. Я встал на ноги и увидел сидящего предо мной на кресле Дэнни.
— Ты пробыл здесь слишком долго, Джой, — сказал он. — Здесь все к тебе успело привыкнуть.
Из потолка вырвался заряд молнии и ударил меня в грудь... Это что, электрошок? Надо мною склонились лица, закрытые марлевыми повязками.
"Почему в масках, я что, зараженный какой-то?"
— Оставайся здесь, Джой, — настойчиво предложил Дэнни. — Хрен с этими деньгами.
— Быстрее, еще раз, — послышался женский голос. — Он никак не реагирует.
— Почему же это я никак не реагирую? — возмутился я.
Они меня не услышали.
— Да потому что ты умер, — сказал Дэнни.
. Хороший рассказ с отличным чувством юмора. Получил удовольствие от его прочтения. Молодец, пиши еще... B)
